Некаквсехные люди

Походяшин боялся конкурентов своему медно-железному фарту. А потому дорогами павдинские края не баловал. Лучше, мол, приписному переплатить или зимним временем руду к заводам вывезти. Не так посмотрел на дело новый хозяин Николае-Павдинского. Завод к той поре, надо сказать, истощившись рудными запасами и рабочими руками, зачах и запустел. Одной плотиной, знать-то, и величался. И то сказать, долго ли завод продержится, если печами не дышит? Вот и отдала его казна вкупе с лесной дачей в аренду пришлому ярославскому купцу Пастухову с товарищами как сущую безделицу — по 75 копеек за десятину. В ту пору медно-железное дело кого не манило удачей? Пастуховы — известный купеческий род. Капиталы обретали на хлебной торговле. А потом и на железное дело разохотились. Заводская дача немереных сибирских пространств с целой сотней медно-железных рудников и с сорока тысячами десятин нетронутого хвойного леса много им сулила. Как это, думают компаньоны, среди этаких гор и на этаких таежно-речных пространствах да не быть руде! Искать надо. Кто, мол, ищет, тот непременно найдет. И принялись. Но одно дело найти руду и совсем другое ее добыть и к печам доставить. Сплошь одни зимники. Даже прежний государев путь зарастал мелколесьем и был едва приметен. Скоро отбила «товарищам» охотку здешняя таежно-болотная непроходь. А Пастухов с сыновьями не отступился. Двое из его сыновей — Иван да Дмитрий — так те, прямо сказать, семейный железный спор затеяли, кто кого перефартит: Иван здесь, на Югре...