Как Косталевский и стена памяти оживили историю «Старшего сына»

Спектакль «Старший сын» в Театре Маяковского — это диалог между страницами книги Вампилова, кадрами фильма и дыханием сцены. Если в литературе мы слышим внутренние монологи героев, а в кино видим их глазами режиссёра, то здесь, в зале, герои стали нашими соседями: смеялись, спорили, обманывали — и мы верили каждому слову. Игорь Костолевский в роли отца — это не игра, а целая исповедь. Его Сарафанов — не старик, а человек, балансирующий между мудростью и уязвимостью, и в этом весь Вампилов: горько, но без пафоса. А как сыграли «детей»! Каждый жест, пауза, взгляд — будто штрихи к портрету семьи, которую хочется обнять, даже когда они лгут. И да, тихая улыбка не покидала зал. Не та, что от шуток, а та, что рождается, когда искусство касается души. Перед спектаклем — стена памяти, стена-исповедь в фойе: Леонов, Гундарева, Джигарханян… Их лица, застывшие в вечном диалоге со зрителем, напомнили: театр — это не только «здесь и сейчас». Это цепь поколений, где каждый, даже ушедший, всё ещё играет свою роль. Вы тоже после спектакля ловили себя на мысли, что Сарафановы — это про вашу семью? Если бы ваша жизнь стала пьесой, какой бы жанр выбрали вы? Ваш лайк — это не только «понравилось». Это аплодисменты Сарафанову из первого ряда. Комментарий — не текст, а реплика в нашем общем спектакле. А подписка — билет в зал, где всегда есть место для вашей истории. 👉 Тэгните того, с кем пойдёте в театр — пусть алгоритмы узнают, что настоящие эмоции не в трендах, а в билетах...