ПУТЬ НЕМЕЧТАТЕЛЬНОГО ДЕЛАНИЯ. Игумения Арсения и монахиня Ардалиона. Часть 2.

Она всегда оставалась странницей в самом высоком и благородном смысле этого слова. Замечательная особенность этой подвижницы – странничество не только и не столько по отношению к земному и вещественному, но странничество как путь отречения от малейших проявлений самости, даже самых благовидных и прекрасных. Она была беспощадна к любой видимости, любой мечтательности, в которую с такой легкостью склонны впадать неопытные подвижники; критически воспринимала даже состояния утешительные. Вот и почила эта великая жена (как именовал ее Воронежский архиепископ-прозорливец Антоний (Смирницкий)), – промыслительно находясь вдали от родной обители. Как странница, в гостиничной келье Саровской пустыни, лишенная человеческого внимания и попечения. До последнего дня жизни усердствуя к богослужению, она и к Святым Тайнам приступила в тот свой последний день – в храме Божием, на ногах, хоть и чувствовала крайнюю, предельную слабость. Не было рядом с ней множества ее монастырских сестер, духовных чад и сподвижниц – только две келейницы, скромные и благоговейные свидетели последнего вздоха своей великой наставницы. Есть что-то показательное и правдивое в этом уходе – правдивое по отношению именно к самой игумении. У святынь Саровских ничто не отвлекало мать Арсению от той напряженной и насыщенной внутренней работы, которую она всегда вела. Это была работа по освобождению души от обжигающих оков страстности, от привязанностей к скоротечному – от всего, что лишает человека главного...