Огонь Ж 4-4

Вот муж мой, покойник, тот очень походил. Особенно под этим делом — как гаркнет — молнии из глаз! Асидора. У кого из глаз? Марья. Да хоть у кого. Его даже наш парторг колхозный боялся. (Тяжелому.) И его тоже, как вас, собаки любили. Тяжелый. Очень приятно. Асидора. Так ты говорила, что он зарубил песика? Марья. Так то другой был — Гришенька. По характеру вот на Ивана был похож — клоуничал все. Что, молчит, горемыка? Асидора. Молчит, прощенья только просит. Марья. Вот-вот, Гришенька тоже — уткнется лицом в подол — прости, Марьюшка, находит, девать не знаю себя куда, и так кается — совсем как ребенок малый. Вытирает слезу. Командир. Хороших мужиков ты себе находила. Марья. Да я и не выбирала их. Мужики, они все одинаковые, глаза у них только разные. Командир. Всего-то? Марья. У одного вши в глазах, у другого тоска, а у третьего — яма, куда чего только не набросано. Командир. Ты, Марья, прям Ерофей Хабаров. Тяжелый. А у меня что?