Иосиф Бродский - Мексиканский романсеро (отрывок)

Сад громоздит листву и не выдает нас зною. (Я не знал, что существую, пока ты была со мною.)Площадь. Фонтан с рябою нимфою. Скаты кровель. (Покуда я был с тобою, я видел все вещи в профиль.)Райские кущи с адом голосов за спиною. (Кто был все время рядом, пока ты была со мною?)Ночь с багровой луною, как сургуч на конверте. (Пока ты была со мною, я не боялся смерти.)Вечерний Мехико-Сити. Большая любовь к вокалу. Бродячий оркестр в беседке горланит ‘Гвадалахару’.Веселый Мехико-Сити. Точно картина в раме, но неизвестной кисти, он окружен горами.Вечерний Мехико-Сити. Пляска веселых литер кока-колы. В зените реет ангел-хранитель.Здесь это связано с риском быть подстреленным сходу, сделаться обелиском и представлять Свободу.Что-то внутри, похоже, сорвалось и раскололось. Произнося ‘О, Боже’, слышу собственный голос.Так страницу мараешь ради мелкого чуда. Так при этом взираешь на себя ниоткуда.Это, Отче, издержки жанра (правильней — жара). Сдача медная с решки безвозмездного дара.Как несхоже с мольбою! Так, забыв рыболова, рыба рваной губою тщетно дергает слово.Веселый Мехико-Сити. Жизнь течет, как текила. Вы в харчевне сидите. Официантка забылао вас и вашем омлете, заболтавшись с брюнетом. Впрочем, как все на свете. По крайней мере, на этом.Ибо, смерти помимо, все, что имеет дело с пространством, — все заменимо. И особенно тело.И этот вам уготован жребий, как мясо с кровью. В нищей стране никто вам вслед не смотрит с любовью.Стелющаяся полого грунтовая дорога, как пыльная форма...