15. Отделение пограничной патологии / Zimbra & дьячок Александр

Со мною рядом лечат смешного человека – испанский арбалетчик пятнадцатого века. Вчера, после обеда, я сел к нему на «панцирь»: – Ты знаешь, Папа предал анафеме испанцев... Он так-то смотрит в стену, тут улыбнулся жидко... И снова каплет в вену оранжевая жидкость. О, Третья мировая, мы все твои солдаты, прошлась ты, не взрывая ни мины, ни гранаты. Не шли мы в бой под марши, не пили перед боем, а души вроде фарша, сочащегося гноем. Студент Илья Андрейкин всё время двигал пары и загремел в армейку, а мог бы и на нары. Очкарик прыщеватый, но, видно, так достали, что стал из автомата палить по комсоставу. Мгновенья службы срочной он вечно помнить будет. И что засудят – точно, но вот кого засудят? А нашего наркошу я выкупил случайно, засыпал он хорошей заварки в стрёмный чайник и, чтобы настоялся, накрыл чифир подушкой. Тут я и догадался, кто главный по кайфушкам. Он с нами не тусился, не отвечал на шутки, а всё в углу молился... Сбежал на третьи сутки. Ну, что сказать? Похоже опять ушёл за кайфом. Дай всё что хочешь, Боже, но крест его не дай нам! Мажор пресыщен жизнью, всё так легко досталось! Но дело не в цинизме, тут жёсткая усталость. Всё у него в порядке, живёт он по понятьям, возникнут непонятки – разруливает батя. С недоуменьем горьким он тянет сигарету... Должно быть счастье с горкой, а счастья вовсе нету. О, Третья мировая, мы все твои солдаты, прошлась ты, не взрывая ни мины, ни гранаты. Лежат себе в палатах герои Дней Подмены.