Молодая учительница попала в другой мир по распределению

Первое странное я заметила в декабре. Пришёл инспектор — вроде бы из района. Паспорт показал, бумагу дал. Говорит, проверка. Ходил по классам, задавал вопросы, а потом сказал: «А отчётность где?» Я показала журналы. Он посмотрел и говорит: «Печать странная. Не районная. Вы где её ставите?» Я сказала — в кабинете у Михаила Ивановича. Инспектор сжал губы, побледнел и ушёл. Сказал, что приедет с проверкой через неделю. Больше его не видела. После Нового года я спросила у Михаила Ивановича — в чём дело. Он только рукой махнул: «Не бери в голову. Тут у нас всё немного по-другому». Не испугал, но что-то в его голосе было… не раздражение, нет. Как будто он уже говорил это сто раз. Весной, в марте, я опять написала домой. Уже не просто письмо, а официальное заявление — о переводе. Ответа не было. В апреле, когда почта пришла, в мешке были только газеты — старые, за январь. Я пошла к Ерофею. Он только пожал плечами: «Передаём, как есть. Чего не доходит — не наше дело». И тут он сказал странное: «Ты не первая». Я спросила, кто ещё. Он ушёл в сарай. Летом решили, что я всё-таки уеду. Зоя Павловна дала мне свёрток — варенье, носки, полотенце. Михаил Иванович пожал руку: «Береги себя. И помни — ничего страшного не было». Я ушла пешком до платформы. Поезд пришёл вовремя. В городе, в управлении образования, на меня смотрели странно. Сказали: «Березники? У нас такой деревни нет. Ни в списке, ни на карте. Может, вы спутали с Березовкой?» Я показала направление. Бумага была — без штампа....