ЕДИНЫЙ ЕДИНОЮ ЧЕРТОЮ

— Я помню зал или какую-то сокровищницу в духовной академии или семинарии, а может быть, это было в одном из подземных помещений монастыря. Какой-то монах открыл перед Отцом Феодоритом дверь, но сам он не вошёл туда. Мы вошли вдвоём с Отцом Феодоритом. На стенах какие-то картины, на полочках вещи... — Ты там два раза удивился, чему? — Удивился? Да, конечно, это удивило меня. Поразило... — Что? — Одна картина. Она была чёрно-белая, как бы карандашом написана. Это был очень чётко прописанный портрет какого-то человека. — Так что же так удивило тебя? — Не помню. — Вспомни, Владимир. Попробуй, пожалуйста, вспомнить, я помогу тебе. Небольшой зал, вы вдвоём с Отцом Феодоритом стоите перед этой картиной, ты чуть впереди, отец говорит тебе: «Подойди к картине поближе, Владимир». Ты сделал шаг вперёд, потом ещё шаг... — Я вспомнил! Анастасия! — Что? — Эта картина, изображающая какого-то человека, была написана только одной линией. Пульсирующей линией-спиралью. Писавший её как будто поставил в середине белого листа карандаш или ещё что-то, чем пишут картины, и не отрываясь повёл свой инструмент по спирали, то нажимая им и тем самым утолщая линии, то едва касаясь листа, отчего линия становилась совсем тоненькая, но не прерывалась. Линия-спираль заканчивалась на краю листа, и в итоге получилась удивительная картина, портрет какого-то человека. — Эту картину нужно выставить для обозрения всем желающим. Кто-то сможет расшифровать заложенную в ней информацию. Через пульсирующую...