Я ЭТО ВИДЕЛ | Илья Сельвинский (читает Эльмира Погосян )

Аватар автора
Слова о самом главном
Можно не слушать народных сказаний, Не верить газетным столбцам, Но я это видел. Своими глазами. Понимаете? Видел. Сам. Вот тут дорога. А там вон - взгорье. Меж нами вот этак - ров. Из этого рва поднимается горе. Горе без берегов. Нет! Об этом нельзя словами... Тут надо рычать! Рыдать! Семь тысяч расстрелянных в мерзлой яме, Заржавленной, как руда. Кто эти люди? Бойцы? Нисколько. Может быть, партизаны? Нет. Вот лежит лопоухий Колька - Ему одиннадцать лет. Тут вся родня его. Хутор "Веселый". Весь "Самострой" - сто двадцать дворов Ближние станции, ближние села - Все заложников выслали в ров. Лежат, сидят, всползают на бруствер. У каждого жест. Удивительно свой! Зима в мертвеце заморозила чувство, С которым смерть принимал живой, И трупы бредят, грозят, ненавидят... Как митинг, шумит эта мертвая тишь. В каком бы их ни свалило виде - Глазами, оскалом, шеей, плечами Они пререкаются с палачами, Они восклицают: "Не победишь!" Парень. Он совсем налегке. Грудь распахнута из протеста. Одна нога в худом сапоге, Другая сияет лаком протеза. Легкий снежок валит и валит... Грудь распахнул молодой инвалид. Он, видимо, крикнул: "Стреляйте, черти!" Поперхнулся. Упал. Застыл. Но часовым над лежбищем смерти Торчит воткнутый в землю костыль. И ярость мертвого не застыла: Она фронтовых окликает из тыла, Она водрузила костыль, как древко, И веха ее видна далеко. Бабка. Эта погибла стоя, Встала из трупов и так умерла. Лицо ее, славное и простое, Черная судорога...

0/0


0/0

0/0

0/0